«Зима суровая, какой не припомнят и старожилы здешние…»

Одесские зимы капризны и непредсказуемы. Едва обрадуешься первому снегу, как он превращается в грязь и слякоть. Бесполезные коньки валяются на антресолях, а о лыжах одесситы и вовсе «без понятия». Но старожилы рассказывают, что порой зимы оправдывали свое название и удивляли жителей теплого юга. И этому есть множество свидетелей, как в далеком прошлом, так и в настоящем – в ностальгических воспоминаниях седовласых очевидцев. Впрочем, обратимся к старинным документам – мемуарам, перепискам, стихам.

Итак, одесские зимы. Как правило, они бывали мягкими, типично южными.

 

«…Одесская природа редко облекается снежным покровом. Часто в декабре и январе месяцах степь, окружающая наш город, блестит оазисами влажной зелени, а волны Эвксина в полной свободе шумят вокруг кораблей, приносящих северным берегам Черного моря произведения южной природы», –  отмечал журналист и писатель П.Т. Морозов[i].

 

Но в мемуарах и переписках чаще всего встречаются описания суровых одесских зим. И этому можно дать объяснение: такие зимы производили ошеломляющее впечатление на одесситов и приезжих и поэтому легко запоминались.

«Одесский вестник» сообщал о зиме 1827/1828 гг.:

«Зима суровая, какой не припомнят и старожилы здешние; улицы покрытые снегом, окна посеребренные морозом, гавань и весь берег моря, запертые льдом, наконец, долговременное положение Одессы в этом виде…»[ii]

Мемуарист Ф.Ф. Вигель, бывший в это время в Одессе, писал в своих «Записках»:

 

 «Выпал большой снег 19 ноября, а на другой день, 20-го <…> к молебну и оттуда к Палену на завтрак отправились все мы в санях, и потом с ними не расставались. <…> Почти везде было плохое устройство печей, и я начинал очень зябнуть в своих больших комнатах отеля Сикара, несмотря на усиленное топление. <…> Трактирный служащий вывел меня из беды. Он предложил мне перейти в три небольшие комнаты на дворе над самой кухней, пока они еще не заняты; смирение мое было вознаграждено: в них редко бывало менее 17 градусов теплоты, и я скоро мог обогреться. Вид из них на море был не весьма приятен: в продолжение декабря весь залив покрылся льдом, и там, куда глаз едва мог достигать, лёгкий пар показывал, что вода еще не замерзла»[iii].

Поэт Н.И. Гнедич, надеявшийся поправить в теплой Одессе здоровье, столь необходимое для завершения многолетнего труда над переводом гомеровской «Илиады», тоже был крайне недоволен капризами природы. Он огорченно писал 17 января 1828 г. из Одессы своему другу поэту И.И. Козлову:

 

«…Да, мой друг! Звезда моя со мною и привела меня из огня в полымя. Осень была ужасная, теперь терпим зиму, которая была бы впору и Петербургу, но совсем не впору Одессе… Я часто встаю при 8 градусах тепла в комнате, не смотря, что калю печи Крымским дубом, которого сажень здесь теперь обходится от 75 до 90 рублей.

Жизнь несносная, нет ни выхода, ни выезда из дома: осенью от грязи по колено, теперь от снегу по пояс; здесь не только улиц, и дворов не чистят. У меня ворота целую неделю были завалены горою снега; по целой неделе я иногда не могу пробраться к Шемиотам, где всего чаще и приятнее провожу время, между тем как живу от них в ста шагах. По этим причинам, также и по болезни, не был еще у графини Эдлинг, хотя и познакомился с нею.

…Если одесская весна и лето будут ко мне так же немилосердны, придется, мой милый, возвратиться на Север с прежним, расстроенным здоровьем»[iv].

 

В подобные, впрочем, редкие зимы передвижение по улицам было затруднено, О.О. Чижевич в записках «Город Одесса и одесское общество (1837–1877)» вспоминал:

 

«…Молдаванка (после осенней грязи – Г.С.) иногда прекращала сообщение с городом по целым неделям. Оно возобновлялось после сильных морозов, когда грязь замерзала.

Глубоко завязшие в грязи телеги и экипажи, захваченные морозом, иногда оставались на улицах в продолжение всей зимы, и толь­ко весною, при совершенной оттепели, могли быть извлечены. Припоминаю, как однажды генерал Безак, квартировавший на Дворянской улице, желая дать бал, вынужден был вызвать целую роту солдат для засыпки ухабов»[v].

 

После морозов следовали оттепели с гололедицей. Насколько опасны были зимние дороги для одесситов? Но вот вполне официальное (правда, с толикой юмора) свидетельство о влиянии зимнего сезона на состояние здоровья одесситов. Профессор медицины А. Рафалович с удивлением отмечал:

 

«…Еще труднее объяснить редкость переломов костей в Одессе, где столько построек, <…> столько скачущих извощиков, где так часто зимою после оттепелей тротуары покрываются гладким, как стекло, льдом. Видно уж таков <одесский> человек, что пойдет ли он, отведав подчас лишний глоток хмельного, считать носом камни на мостовой, с крыши ли слетит, с телеги ли свалится, лошади ли понесут его, подумаешь: рассыплется вдребезги, а он, как ни в чем не бывало – и не ушибется»[vi].

 

Да и замерзшее море порой не останавливало одесситов. О.О. Чижевич с восхищением вспоминал о своем лицейском учителе латинского языка, большом оригинале г. Кнорре:

«Необыкновенный ходок и конькобежец, он иногда по утрам совершал прогулку на Большой Фонтан и обратно пешком. Однажды, когда море далеко замерзло, он на коньках сбегал в Николаев к брату, астроному»[vii].

Впрочем, шутить с морской стихией, даже если она скована льдом, неразумно. И это опасливое чувство передано в стихотворении поэта П. Искры «Хаджибейский залив зимою»:

«Ослепляет мой взгляд

Белоснежный наряд

И покров золотистый залива…

Под холодной корой,

Как мертвец под парчой,

Глубь морская тиха, молчалива.

Но боюсь тишины я морской глубины

И не верю я моря покою:

Тихо дремлет волна,

Но проснется она

И под этой корой ледяною.

Чуть повеет слегка теплый вздох ветерка

С отдаленного жаркого Юга, –

И очнется волна,

Как царевна от сна,

На призыв нежный старого друга.

Новой жизни порыв

Весь взволнует залив,

И оковы падут ледяные:

Им ли, слабым, сдержать

Волн могучую рать,

Что пошлют на них глуби морские?

Как сорвавшийся зверь,

Море дико теперь,

И покрыто все пеной седою;

Бездна грозно кипит

И ревет, и шипит…

Нет, не верю я моря покою!»[viii]

Но стоит ли любоваться замерзшим морем, когда можно пойти к друзьям и уютно провести время в дружеском салоне у теплого камина. И об этом повествует  стихотворение А. Воейкова «Зимний вечер» (1823 г.), посвященное хозяйке одесского литературного салона В.Д. Казначеевой:

«…Смотрите, у огня приятельская связь,

Столь милая сердцам, опять возобновилась.

Так! Страсть жить обществом зимой в душе родилась.

Все разместилися: влюбленные вздыхать,

Старик рассказывать, дитя ему внимать;

Местечко и романс старинный здесь находит

И острое словцо весь круг гостей обходит…

<…>

Где слаще и живей веселый спор ведем?

Здесь, повествуя жизнь, мы сызнова живем.

Один о тяжбе речь, другой о битве повесть,

А третий о любви; четвертый, спрятав совесть,

Как я, чтоб наказать друзей за их грехи,

Новорожденные читает им стихи.

Зимою при огне, как бы на сборном месте,

Все Дарования и все Искусства вместе:

И творческая кисть, и карандаш живой,

И лютня стройная с затейливой иглой!..»[ix]

И в заключение можно с уверенностью утверждать, что ни одна случайная суровая зима не мешала одесситам весело отмечать Рождество, Новый Год, устраивать многолюдные балы, маскарады, посещать дружеские салоны. Об этом тоже сохранилось немало свидетельств – в воспоминаниях В.И. Туманского, П.Т. Морозова, Ф.Ф. Вигеля и др.

Но это уже сюжет для другого рассказа.

______________________________

[i] Морозов П.Т. Праздники Рождества Христова и Новый год в Одессе // Подарок бедным. Одесса, 1834. С.  101-102.

[ii] Одесские записки. (Сообщено) // Одесский вестник. 1828. №11. 8 февраля.

[iii] Записки Филиппа Филипповича Вигеля. Часть 7 // М.: Изд. «Русского Архива», 1893. С. 195.

[iv] Из бумаг И. И. Козлова / Публикация А. Хомутова  //  Русский архив. 1886. Кн.1. С. 189-190.

[v] Чижевич О.О. Город Одесса и одесское общество: Воспоминания одесского старожила // Из прошлого Одессы: Сборник статей. Одесса, 1894. С. 13

[vi] Рафалович А. Медико-статистические разыскания о влиянии климата и местности Одессы на здоровье ее жителей // Календарь на 1843-й год, издаваемый от Ришельевского лицея. Одесса: В городской типографии, 1842. С. 334.

[vii] Чижевич О.О. Город Одесса и одесское общество: Воспоминания одесского старожила // Из прошлого Одессы: Сборник статей. Одесса, 1894. С. 3

[viii] Южный сборник, в пользу пострадавших от неурожая. Одесса, 1892. С. 138.

[ix] Воейков А. Зимний вечер // Новости Литературы. 1823. № 39. С. 202-208.

 (Большинство фото взяты из открытых источников.)

 

                                                                                                          Галина Семыкина